Поиск гармонии среди хаоса: изучаем молодой франко-корейский бренд Leje
Мы уже давно знаем, что Южная Корея — не меньшая по значимости кузница модных талантов, чем привычные Италия и Франция. И вовсе не удивительно, что именно бренды с корейскими корнями все чаще оказываются в центре нашего внимания: восточный культурный бэкграунд дает дизайнерам способность иначе подходить к дизайну. Именно поэтому их работы выглядят так непривычно и свежо. Сегодня знакомим вас с Leje — молодой франко-корейской маркой, которую стоит знать.
Название бренда переводится с французского просто — «Я». Это отсылка к тому, как каждый из нас самовыражается через одежду — осознанно или нет. Марку создали дизайнер Янмо Дже и стилист Джуйон Кан. При знакомстве они поняли, что у них много общего: оба — корейцы в Париже, оба — выпускники европейских школ дизайна (Studio Berçot и Esmod), оба — сотрудники больших французских брендов (Balmain и Lanvin соответственно). Но помимо схожего бэкграунда их объединял еще и взгляд на моду. Дже и Кана всегда занимали противоречия между восточным и западным, мужским и женским, субкультурами и эстеблишментом — и те редкие точки, где эти противоположности пересекаются. Именно на стыке всех этих полярных элементов и родилась их совместная марка.
Первые пару лет дизайнеры занимались переосмыслением классического мужского гардероба через игру с пропорциями, цветами и ремесленными техниками. Однако впоследствии переключились на женскую одежду, с которой работают, руководствуясь теми же принципами. Несмотря на то, что офис Leje расположен в Париже, основатели не забывают о корнях: производство и закупка тканей сосредоточены в Сеуле. Возможно, именно такая жизнь на две страны (да что там — даже на два континента) позволяет марке сохранять свое лицо, оставаясь европейским брендом, но тяготеющим к азиатской культуре и видению мира.
Собственно, от Азии бренд взял все лучшее: блестящую работу с деконструкцией («препарировать» деним им удается не хуже, чем Гленну Мартенсу в коллекциях Y/Project и Diesel), умение выстраивать пропорции и играть с объемами (и даже гиперобъемами). От Европы же — хирургически точный подход к крою и блестящее знание всех ключевых силуэтов разных эпох (в коллекциях дизайнеров без труда считываются отсылки к архивам Кристиана Диора и Кристобаля Баленсиаги). Все это обычно сдобрено серьезной долей иронии и сюрреализма. Коктейльные платья и миниатюрные клатчи расшиты звенящими бубенчиками, похожими на пузырьки воды. Воротники рубашек будто подхвачены ветром и зависли в движении. Жакеты как бы «перекручены», будто надеты впопыхах. Такую любовь к необычным деталям основатели бренда объясняют попытками найти гармонию в мире, где царит хаос. А не этим ли мы все занимаемся вот уже который год подряд?
