Между Востоком и Западом: что нужно знать о Setchu — бренде-победителе LVMH Prize 2023

Первое, что замечешь, внимательно изучив биографию нового триумфатора LVMH Prize — его серьезный, вдумчивый подход к карьере. На «шлифовку» навыков перед открытием собственной марки у Сатоши ушло добрых 15 лет. Setchu появился лишь после того, как дизайнер по-настоящему отточил свое мастерство. Подобно Александру Маккуину, свою карьеру он начал на Сэвил-Роу — в ателье по пошиву мужских костюмов Joe Allen и H.Huntsman & Sons. Там он научился всем тонкостям классического тейлоринга, что невооруженным взглядом видно по костюмам-кимоно Setchu. Оттуда попал на работу сначала к Канье Уэсту, а потом в Givenchy, где дорос до дизайнера линии женской одежды. Позже успел отметиться в Edun и Golden Goose. Ему совсем не близок подход нынешнего поколения молодых дизайнеров, которые стремятся запустить именную марку еще во время учебы в Central Saint Martins или Parsons. Как и амплуа дизайнера-инфлюенсера. «В наши дни дизайнеры летают частными самолетами и ходят по вечеринкам. Мне это не по душе», — признается он в интервью журналу W.

И даже собственную марку он не стал называть в свою честь, что практически немыслимо в эпоху соцсетей и навязчивого стремления всех и вся строить так называемый «личный бренд». Сатоши считает себя скорее портным, чем дизайнером, и делает ставку на ремесло, а не «вирусный» визуал. Что с каждым днем встречается все реже. Пожалуй, именно поэтому к настоящему признанию в индустрии он пришел только к 39 годам, сумев сломать систему, которая не первый год пестует 20-летних вундеркиндов, едва выпустивших дипломную коллекцию.

Кувата — полноправный наследник предыдущих поколений японских дизайнеров, встряхнувших модную индустрию до него. Подобно Йоджи Ямамото и Рэи Кавакубо, он работает на стыке восточных и западных сарториальных традиций. Но в его случае это не столкновение и не конфликт культур, а поиск точек соприкосновения, компромисса. Его интересует не то, что отличает восточный подход к одежде от западного, а то, что их объединяет. И что по этому поводу может сказать он — японец, чей вкус сформировался в лондонских ателье и парижских салонах. «Я не шью кимоно, я создаю западную одежду. Но в ней всегда будет восточная нотка. Иначе в чем смысл?», — резонно вопрошает он в уже упомянутом интервью. На этот компромиссный подход намекает и само название его бренда: оно навеяно концепцией wayo setchu, появившейся в XIX веке, когда Япония открыла границы и стала жадно впитывать западную культуру, но не забывая свою собственную, а обогащая ее за счет лучших находок. Надо сказать, выбранное Сатоши направление себя оправдывает: брючный костюм, навеянный кроем кимоно, выпущенный еще в дебютной коллекции Setchu, до сих пор остается бестселлером марки.

Еще один «кит», на котором стоит Setchu, — это устойчивость. Для Куваты это не пустой звук. Японская философия ваби-саби учит находить красоту в несовершенстве, а значит, бережнее относиться к вещам. В своей работе дизайнер руководствуется принципом mottainai. В переводе с японского это значит «какая трата» — и призывает к разумному использованию любых ресурсов, особенно невосполнимых. Поэтому Сатоши не гонится за трендами и стремится формулировать собственную систему кодов, актуальных в любой сезон и год. Крой кимоно, классический телоринг, детали, напоминающие оригами, — все это лежит в основе личной философии дизайнера, которая вполне гармонично ложится на текущий тренд, получивший название «тихая роскошь». И что-то нам подсказывает, что тренд уйдет, а Setchu останется.