Первая муза Кристиана Диора, которая ввела в моду леопардовый принт
Еще в детстве случайно встреченная на рынке гадалка сказала Кристиану Диору, что добиться богатства и славы ему помогут женщины. Так оно и случилось: кутюрье вошел в историю моды и построил целую империю своего имени, растущую до сих пор. А одной из тех самых женщин оказалась Митца Брикар. Женщина-загадка, о которой судачил весь Париж, но никто ничего толком не знал. Для месье Диора она была верным другом, надежным творческим соратником и строгим, но справедливым критиком. Одним словом — музой. Рассказываем захватывающую историю иконы стиля, которая больше других повлияла на наследие Дома Dior — и ввела в моду леопардовый принт.
Одни поговаривали, что она была невестой русского князя, но разорвала помолвку. Другие — что владела семейным замком то ли в Англии, то ли в Румынии. Третьи и вовсе приписывали королевское происхождение: якобы она родилась в семье потомков австрийской императорской династии. Известно о ней было немного, и то немногое скорее походило на городские легенды. Сама она эти фантастические рассказы никак не комментировала. Митца вообще была немногословна, но если уж прерывала молчание, то заставляла прислушиваться всех вокруг. Фамилию Брикар урожденная Жермен Луиза Нойштадт получила от второго супруга — президента B.L.B. Laboratories Юбера Брикара. А вот откуда взялось имя Митца, которым она называла себя до конца дней, никто не знает. В Париже ее можно было встретить в трех местах: собственном доме, фойе отеля Ritz и ателье Кристиана Диора, где она проводила примерки и секретничала с любимым другом.
Формально в Dior она работала дизайнером аксессуаров, но на деле была настоящей правой рукой самого Диора. Стилизовала образы для салонных показов, давала советы по подбору тканей, контролировала работу портных и закройщиков. Сегодня ее бы назвали консультантом, но в те годы все было проще: таких женщин звали музами. Она действительно вдохновляла Диора в полном смысле этого слова. Он посвящал ей отдельные платья и целые коллекции. Она была единственной, с чьим мнением он никогда не спорил: мог убрать какую-то вещь из коллекции или сшить платье в другой ткани, если так советовала Митца. Мастера ателье периодически жаловались на строгую Брикар Диору, но он был непреклонен и говорил, что никогда не позволит ей уйти к другому кутюрье. Идеи приходили к ней молниеносно: очередную новую шляпку она могла создать буквально за считанные минуты, отрезав от рулона с шифоном небольшой кусочек ткани и замысловато задрапировав его. А потом отправиться в этой самой шляпке на коктейль в любимый Ritz.
В стиле Митцы было три константы: замысловатые головные уборы (обычно тюрбаны), шелковый шарф на запястье (поговаривают, что так она скрывала шрам) и леопардовый принт. В 50-е животные расцветки еще считались чем-то эпатажным и спорным — но смелая женщина не боялась общественного осуждения. Практически в каждом ее образе был хотя бы один элемент пятнистой расцветки — а иной раз случались и «хищные» тотал-луки. То, с какой непринужденностью она носила этот рискованный узор, вдохновило Кристиана Диора на использование леопардовой расцветки в своих коллекциях. Так что модой на леопард мы обязаны именно Митце Брикар, которая еще в 50-е бросила вызов устоявшимся правилам хорошего вкуса. Зато, если верить воспоминаниям Диора, к нижнему белью она подобного расположения не испытывала, предпочитая обходиться без него. Вот это уж точно было скандальным — и не только по меркам своего времени.
