«Россиянки стали внимательнее к себе», — Кристиан Лубутен о любви к женщинам и танцу
Кристиана Лубутена в российской столице любят и всегда ждут, тем более что трудно найти такого благодарного гостя, как он. Раз побывав в Большом, знаменитый ценитель балета был настолько впечатлен, что решил помочь с реставрацией ценных предметов из музейной коллекции. Благодаря Кристиану удалось восстановить особо хрупкие костюмы для 5 постановок, включая «Псковитянку» Римского-Корсакова и «Лоэнгрина» Вагнера. Проведя немало часов в мастерских, он решил создать собственную «русскую коллекцию» — в результате получилось 5 моделей сумок Marie Jane из муара и парчи, отороченных искусственным мехом, перьями и инкрустированных полудрагоценными камнями. The Symbol повезло обсудить с дизайнером две его главных страсти — танец и женщин.
О любви к танцу
Все началось в Париже. Подростком я часто ходил в театр, но, чтобы отдохнуть от «высокого», сбегал в мюзик-холлы: вид танцоров привлекал меня гораздо больше танца. Конечно, потом я проникся классикой — это та необходимая база, без которой не понять искусства, и много времени провел в Королевском балете Лондона, где впервые увидел Сильви Гиллем. Такая хрупкая, но такая сильная, она произвела на меня неизгладимое впечатление. Ее выступление стало моей личной революцией: никогда раньше танец не поражал меня настолько глубоко.
Два главных для меня имени в мире балета — Сергей Дягилев и маркиз де Куэвас. Два гениальных творца, которые по-своему обогатили искусство танца. Первый – своим видением постановщика и способностью распознать настоящий талант, второй — декоративной стороной своих спектаклей.
О шпильках и кроссовках
На первом месте для меня творчество, непосредственно дизайн, и только потом идет техника, но при создании танцевальной обуви надо переключаться. Когда я делал туфли для танцовщиц Crazy Horse, первое, на что я обратил внимание, — это базовые движения девушек. Стоит им натянуть носок и взмахнуть ногой, как туфелька слетает. Пришлось это исправить. Если хотите, это как беговые кроссовки: они должны быть легкими, идеально сидеть и в последнюю очередь быть красивыми. Да-да, я люблю не только высокий каблук, хотя до сих пор верю, что ничто не сравнится со шпильками. Они меняют вашу походку, замедляют ее, и, что особенно важно, они звучат.
О Большом и Москве
В Большой я впервые попал благодаря моей подруге-балерине. Помню, как меня поразили масштабы зала, исторической сцены, самого фасада! Нигде в мире вы не найдете ничего подобного. Можно быть наслышанным о Большом, его постановках, но, только когда попадаешь сюда, понимаешь все величие этого места. Он создан для балета, так же как Opéra Garnier - для оперы. Абсолютно все для одного искусства — это и делает Большой театр особенным. Для реставрационных работ я выбирал не те костюмы, которые мне понравились, а те, что требовали срочной помощи. С этого и началась наша «русская коллекция»: меня вдохновили старинные ткани, парча, которую делают в мастерской недалеко от Москвы уже 300 лет. Ремесленные традиции — язык культуры, и мы обязаны сохранять его и поддерживать мастеров. И, конечно, мне бы очень хотелось продолжить наше сотрудничество с Большим, а также поработать с другими хореографами. Обожаю то, что делает Анжелен Прельжокаж.
В Москве я уже был в Доме Толстого, теперь мне не терпится исследовать памятники модерна. Даже записал себе в планы посетить Дом Мельникова — совершенно потрясающее здание 1929 года. Я считаю, это был расцвет архитектуры в России. После Большого вдвойне интересно оценить его размеры, каждый свой приезд в Россию я поражаюсь простору и огромным масштабам буквально всего. В некоторых странах, например в Японии, вы можете увидеть шедевры архитектуры, но они хороши именно маленькими — у вас все наоборот.
О женщинах
Женщинам я обязан всем, и свой долг я отдаю, поддерживая благотворительные проекты. Россиянки стали внимательнее к себе. Когда я впервые приехал сюда в начале 90-х, это была вычурность, излишняя нарядность, толстые слои косметики. Что мне бросается в глаза сегодня — ваша идеальная кожа при почти полном отсутствии макияжа. Изменился не стиль, а отношение к красоте и здоровью.
У меня никогда не было муз. Слово «муза» означает, что вы владеете человеком, присваиваете его личность и ставите себя выше. Но женщины сильнее этого. Кто-то правда еще думает, что они «второй пол»? Если же говорить о вдохновении, то я обожаю истории о путешественницах XVIII-XIX в. Обычно под первооткрывателями мы подразумеваем Христофора Колумба, Васко да Гаму... Но копните глубже — и вы узнаете, что за многими великими географическими открытиями стояли именно женщины.
